Синий луч - Страница 48

— Так вы говорите, что на стане Черненко нет добытой дичи? — спросил Дубов, продолжая писать.

— Ни одной птицы.

— А не похоже на то, что дичь висела… на вешалах, а потом Черненко, уходя куда-то, снял ее?

— Я не обратил внимания, товарищ капитан, есть ли на стане вешала, — подумав, ответил Алексеев. — Около стана есть перья.

— Какие? — заинтересовался Дубов. — Утиные, гусиные? Много?

— Вроде немного. А какие?.. Не присматривался.

— А сколько он расстрелял патронов?

— Не считал, товарищ капитан.

Дубов протянул охотнику исписанный крупным почерком лист бумаги.

Алексеев прочитал, расписался внизу.

— Хотелось бы, чтобы вы показали нам стан Черненко, — проговорил Дубов. — Вам придется пока побыть у нас. Посидите, пожалуйста, в дежурной комнате. Котелок?.. Оставьте здесь. Да, да.

Алексеев вышел. Через некоторое время в поселке уже поднялись нужные капитану люди. Дубов перечитал протокол, вздохнул:

— Деньки выдались. Не разобрались еще с одним, а тут эта история, — и, глядя на зашторенное окно, задумался.

Неужели все это связано между собой? Пожар в степи, пустая лодка в море, в ней клочок бакинской газеты, странный разговор в эфире, и теперь… Черненко? Какое отношение ко всему этому может иметь Антон? Гвардеец, орденоносец, честнейшей души человек! Нет, он-то здесь ни при чем… Что же могло с ним случиться? Убийство при ограблении? На охоте такого никто не помнит. Несчастье? Разорвалось ружье? Порвал клыками раненый кабан? Антон не будет охотиться на кабана… Ружье? У снайпера разорваться не может!.. Кто-то случайно ранил Антона? Такое бывало, могут нечаянно подстрелить человека. Но тогда об этом немедленно сообщают сами виновные. Заплутался в крепи? Возможно. Обессилел, ждет помощи… Да. Надо искать Антона, что-то с ним случилось. Но мне нужны люди здесь, в поселке… Что, если Антон опять укатил в Кизляр? Ведь он охотился четыре дня, места около Даргинского протока обильны дичью, он прекрасный стрелок, значит, у него на стану должно быть не менее полусотни уток и гусей. А их нет…

Дубов вызвал сержанта Волина, приказал запросить Кизляр о Черненко.

Может, Антон ушел в море? С ним бывало и такое. Заберет всю добычу и подастся с кем-нибудь из охотников-рыбаков на ставной невод. Живет там неделю, а то две… Это вернее всего. Как говорила его жена только что? «Не беспокойтесь, товарищ капитан. Через неделю или записку с кем-нибудь передаст, или письмо пришлет, или сам явится. Я-то его знаю».

Дубов встал, взволнованно походил по кабинету.

— Видно, еще одна ночь без сна, — пожалел он, потирая виски большой загрубевшей рукой. — Захарова пошлю искать Черненко… А вот кто бы мне сказал, откуда приплыла лодка к рыбакам? Да еще бакинская?..

Дверь резко распахнулась. В кабинет вошел старший лейтенант Захаров.

— Ознакомьтесь, — Дубов протянул протокол. — Алексеев в дежурке. Я уже послал за нашими охотниками. Соберутся — выезжайте к Даргинскому протоку. Утром попрошу из Астрахани поисковый самолет, пошлю тоже в тот район, пусть с воздуха осмотрит крепи. К вечеру, по-моему, Антон, найдется, чтоб ему легко жилось, — пошутил Дубов. — Надо же такому случиться! Не вовремя он пропал, — капитан сел за стол, облокотился, подпер кулаками подбородок. Глухо сказал: — Все это не сложно. Вот лодка!

— Есть что-нибудь новое? — настороженно спросил Захаров.

— Ничего, — протянул Дубов. Не поднимаясь, он повернулся к стене, отдернул штору с простенка. Долго смотрел на карту Черных Земель. Перед его глазами раскинулись обильные разнотравьем степи, замелькали отары. Одна, вторая. Тысячи, сотни тысяч, миллионы овец, ценных каракульских овец… «Может быть, кто-то высадился у нас и метит в степь? — подумал он. И тотчас отверг это. — Они не оставили бы после себя следов, не пустили бы лодку в море. А если все-таки высадились у нас? Зачем?» — и вдруг словно услышал рев огня, увидел пастбища и стога сена, охваченные пламенем.

— Пастбища, сено, — тихо сказал Дубов.

— Вы все-таки думаете, что пожар не от молнии? — быстро спросил Захаров.

— Прикажите дать радиограмму. «Усильте надзор за зимними запасами сена и…» — Дубов задернул штору, повернулся, сказал: — Садитесь, Владимир Савельевич.

Он рассказал Захарову все то, о чем только что думал. Говорил о своих предположениях и сомневался, видя, что старший лейтенант тоже сомневается. Уж очень их район далеко в глубине страны. Как можно попасть к ним? Если бы у границы… Но привычка многих лет гнала эти сомнения, настораживала…

За окнами застрекотал мотоцикл, заурчала машина, донеслись приглушенные голоса людей. Захаров вышел. Когда затих шум машины, Дубов открыл окно. Ночная прохлада освежила его. Он закрыл окно, достал большую карту морского побережья. Внимательно перечитал сводку за последнюю неделю, запомнил, в какой день и откуда дул ветер, его силу и стал решать мучающую его загадку.

«Откуда приплыла бакинская лодка? Связана ли она с разговором в эфире?»

В тот день, когда рыбаки около острова Темрюка поймали пустую лодку, Дубову доложили о коротком и не совсем понятном разговоре в эфире. Передатчик находился где-то на суше, далеко от поселка, а интересовались рыбодобычей. На запрос Дубова, зачем трест настойчиво вызывал сейнер «Арал», ответили, что сейнер «Арал» два дня назад ушел вверх по Волге с подарками от рыбаков строителям Волго-Дона, и трест его в тот день не вызывал по радио… В перехваченном разговоре сейнер «Громкий» докладывал «Астрахани» о выполнении плана и спрашивал, куда ему следовать и где есть рыба. Вчера был получен ответ: «Сейнер „Громкий“ неделю назад выполнил план рыбодобычи. С „Астраханью“ он не разговаривал, так как шесть дней назад передан в Дагестанский рыбтрест, управление которого находится в Махачкале».